главная

назад

вперёд

Пёстрое потомство мяты

Кажется, ни одно растение, попавшее на службу к человеку, не было окружено таким ореолом таинственности, как мята. Из травы этого растения делают мятное масло. Его добавляют в пряники, лекарства для сердечников и ещё во множество других полезных вещей и продуктов.

В России о мяте заговорили поздно, в конце прошлого века. Зато что тут началось! Некоторые деревни побросали все другие культуры и переключились на новую. Она сулила им невиданные барыши. Ею занимали почти все поля.

Душистую зелень везли с полей осторожно, боясь потерять травинку. Развешивали для просушки где только можно. Связки драгоценной травы, как банные веники, теснились на чердаках и под навесами. Они украшали крыши изб и сараев, заборы и ворота. Заполонили все бельевые веревки.

Переправляли пахучее сено на кустарные заводики. Сбывали по дорогой цене. Разводить мяту считалось делом беспроигрышным. Гораздо прибыльнее, чем сеять пшеницу или рожь. Заводчики тоже в проигрыше не оставались. Масло по тем временам стоило очень дорого. Хорошее — двадцать пять рублей за фунт. Недаром же любопытных на заводы не пускали. У ворот неотлучно дежурили сторожа. Секрет производства фирмы разглашать не хотели.

Тем временем в журналы то и дело поступали запросы: как сделать завод для получения мятного масла? Журналы посылали корреспондентов на заводы, но их, конечно, стража задерживала. Всё же одному удалось проникнуть. И что же он обнаружил? Масло получали самым простым способом. Набивали сухой травой большой чан. Заливали горячей водой и кипятили. Пар уносил драгоценный продукт в холодильник. Там масло оседало, как роса, и стекало зелёными каплями в приёмник. Бывало, мастера зазеваются, масса пригорит, и тогда льется масло буро-коричневое. Оно стоило втрое дешевле, но прибыль давало и пригорелое!

Корреспондент описал в журнале всё, что удалось заметить. Претенденты на титул королей мяты обзавелись собственными чанами и холодильниками. Они уже предвкушали звон золотых десятирублёвок в кармане, когда на пути возникло препятствие. О нём никто не подумал: где взять сырье? Траву мяты. Покупать в «мятных» деревнях? Но тогда надо ехать в Ростовский уезд Ярославской губернии. К тому же трава становилась всё дороже. Да и не всегда была нужного качества. Решили разводить сами.

Начали, как всегда, с семян. Семена стоили страшно дорого. Покупали их поштучно. Сеяли в надежде получить свои и тогда уже развести плантации. Кусты буйно цвели розовыми султанами и обещали целые вёдра семян. Несчастные сеятели не знали, что механизм опыления у мяты испорчен. Семян почти не завязалось. Выручил другой способ размножения мяты — кусками корневищ. Дело пошло. Куски быстро превращались в мощные кусты. Их листья, немного напоминающие листья глухой крапивы, с нижней стороны были усеяны светлыми точками. Это сверкали мешочки с маслом, которые можно было превратить в золото!

Наконец желанный час настал. Плантатор держит в руках охапку зелени и бросает её в котёл. Вот тут-то доморощенного заводчика ждёт неприятный сюрприз. Он с надеждой принюхивается, но вместо знакомого запаха мятных пряников в нос ему ударяет аромат скипидара! Пахнет сапожной ваксой!

Перекупщики, приезжавшие, чтобы купить масло, колебались и ехидно спрашивали: уж не подмешана ли химия? Один купец решился всё же приобрести товар. Ещё раз понюхал и грохнулся наземь. Едва отходили, после чего кустарное масло совсем перестали покупать.

Напрасно плантаторы божились, что никакой примеси нет. Им не верили, хотя они действительно были честны. Скипидарный запах преследовал масло совсем по другой причине. Мята оказалась совсем не той, которую надо было выращивать. По ошибке вместо английской, перечной мяты плантаторам попал другой вид — мята круглолистная. Внешне очень похожая, но с иными свойствами. Видов мяты много, и у каждой — свой набор веществ, из которых состоит масло.

На первых порах ошибался даже такой знаток огородного дела, как профессор Р. Шредер, автор книги «Русский огород», которая выдержала девять изданий. Шредер до тонкости знал все культурные растения. Не знал только мяту. И он решил познакомиться с нею поближе.

Шредер выписал образцы мяты из разных мест, от самых уважаемых и надежных фирм. Увы, присланные сорта оказались «никуда не годными выродками». Много раз повторял он опыт и не мог добиться нужного качества. Наконец всё же удалось добыть нужный сорт. Масла вышло много, но запах был какой-то грубый, резкий. Шредер обратился в департамент земледелия и только тогда получил то, что нужно.

Присланный сорт дал масла немного, зато высшего качества. Шредер разжевывал листочек, и сразу же во рту появлялось ощущение необычайной свежести. Его сопровождал тонкий холодок, и счастливому опытнику казалось, что он попал далеко от Москвы в горный сад, где дует легкий ветерок и цветут миндальные деревья.

Выяснилось, что английская перечная мята имеет множество форм, массу оттенков качества. Лучший сорт — «белая мята». До сих пор Шредеру присылали чёрную. Она давала больше продукта, но низкого качества. Белую выращивали в Англии возле города Кембриджа. И на рынке она именовалась кембриджской. За неё платили дороже всего.

Ну а раз ошибался такой знаток огородного дела, как Шредер, то о простых земледельцах и говорить нечего. Нередко они разводили вместо перечной мяты — кудрявую. Масла давала хотя и много, но холодка в нём уже не ощущалось. Пахло масло не мятой, а тмином. Впрочем, аптеки брали и такой товар. На этот счет у них были свои соображения.

Разводить кудрявую мяту было удобней. Она давала много семян. Но это свойство оказалось весьма коварным. Потомство представляло собою пёструю смесь. Треть повторяла родительскую форму. Две трети начисто отличались от кудрявой. Часть их была представлена совершенно голыми растеньицами буроватого цвета с более короткими листьями. Продукт приносила гораздо худший, и её прозвали фальшивой. Ещё хуже оказывалась другая часть растений. Из них вырастала мята, которую называли просто «дурой».

«Дура» давала много масла. С неприятным запахом. Правда, когда от холодов вымерзали перечная и кудрявая, «дура» сохранялась. Она не вымерзала никогда. И тогда ловкачи подмешивали её к перечной. В Германии «дура» тоже росла. Её масло использовали для фальсификации настоящего.

Конечно, ростовские огородники не сидели сложа руки в ожидании, пока мята замерзнет. Они принимали все меры, чтобы сохранить свое богатство. Резали нещадно в лесах кусты можжевельника, устилали ими мятные плантации. Прикалывали к земле колючие ветки прутьями вербы. Одним везло — у них мята сохранялась без всякого ухода, у других вымерзала при самой тщательной защите.

Перечная мята вымерзала даже во Франции, в Провансе. И тоже не у всех. Наконец выяснили причину столь странного явления. Оказалось, что вымерзает чаще у тех, кто снимает урожай, срезая траву два раза в год. Такие растения не успевают накопить к зиме запаса веществ и остаются беззащитными. Хозяева были наказаны за свою жадность. И поделом!

Такое случилось даже и в самой Англии. Однажды новгородский любитель мятных пряников К. Иванов выписал семена мяты и получил, подобно Шредеру, великое множество разнокалиберного потомства. На грядках красовались растеньица двенадцати сортов. Были среди них и «дура» и кудрявая. Не оказалось только белой мяты.

Тогда новгородец сам отправился в Англию в надежде собственноручно накопать саженцев. Когда он прибыл во владения туманного Альбиона, выяснилось, что вся мята вымерзла. С досадой бродил Иванов по мятным кладбищам. Видимо, и англичане срезали у себя зелень два раза!

Что же касается путаницы с пёстрым потомством мяты, то она происходит не по небрежности фирм, а из-за того, что это растение способно свободно переопыляться и дает помеси, которые уже не сохраняют ценные свойства родителей. Прошло сто лет со времени Шредера, но до сих пор ещё не могут как следует разобраться в тайнах этого сложного рода.

Нельзя сказать, конечно, что мята приносит человечеству одни только неприятные сюрпризы. Бывает и наоборот. Стоит только вспомнить случай с пчёлами. Несколько лет назад вдруг начал исчезать из продажи мед. Виновником оказался клещ-паразит варратоа. Он нападает на пчёл, забирается в ульи и чинит там полнейший разгром. Пчёлы гибнут массами. Меры борьбы трудны, а исход борьбы не всегда в пользу пчеловодов.

В это трудное время пчеловод Н. Омилаев из города Минеральные Воды предложил совсем простой и безопасный способ борьбы. На дно улья, который захватил клещ, Омилаев расстилает лист бумаги, смазанный вазелином. На бумагу ставит крышку от консервной банки. На крышку — вату, смоченную настойкой мяты. Клещ не выносит запаха мяты, падает и приклеивается к бумаге. Пчеловоду приходится лишь каждый день менять бумагу, потому что клещ устилает её сплошным слоем. С клещом удалось на этот раз справиться.

А в старые годы мятой лечили и четвероногих. Если у коров или лошадей начинал плохо работать кишечник, если у них урчало в животе и терялся аппетит, если они быстро уставали, хозяин давал им мяту. И скотина поправлялась. Животные выглядели бодрей и веселей. Давали им, конечно, и другие лекарства — горечавку и полынь. Но не всем, а только быкам и жеребцам. Коровам же — только мяту, лекарство более нежное.

Может быть, хозяева поступали так отчасти из своих эгоистических побуждений. Ведь если коровам давать полынь, молоко станет горьким. От мяты вкус молока не портится. И сейчас в Румынии, если выращивают поросят, то к кукурузе обязательно примешивают мяту. Аппетит у поросят возрастает, и привесы увеличиваются очень заметно.