главная

назад

вперёд

Рис

Половина человечества кормится рисом. Рис выгоден. Он экономит землю. В тропиках можно трижды в год собирать урожай. Пока зерно поспевает, уже готовится рассада для новой очереди. И так каждый год. Для риса не страшна и засуха — главный бич зерновых хлебов. Он растет в воде. К тому же белок у риса — лучший среди злаков.

Рис красив. Его научились так хорошо шлифовать и полировать, что рисовая каша сияет белизной. Однако со шлифовки и полировки и начались беды, которые не кончаются и по сию пору. Еще в стародавние времена в Китае, где очень любят рис, стали замечать у людей болезнь бери-бери. Человек начинает хромать как будто бы ни с того ни с сего. Переставал наступать на пятки. Он ходил теперь только на цыпочках, точно боялся наделать шума. Потом выходил из строя желудок и отказывало сердце.

Всё это происходило потому, что при шлифовке удалялись отруби, а вместе с ними уходил витамин В,, Голландский врач Эйкман сумел доказать сказанное простым опытом. Он кормил кур шлифованным рисом, и куры начинали болеть. Тогда врач менял рацион и добавлял в корм рисовые отруби. Здоровье кур восстанавливалось.

Одно время стали завозить на Мадагаскар партии полированного риса. И сразу же начались жалобы на пошатнувшееся здоровье детей. До тех пор жители этого острова ели рис неполированный и на здоровье не жаловались.

Немало страхов принесла и малярия, которая «победно шествовала вслед за рисом». Рис — культура болотная (хотя есть и «суходольный» рис!). Комары — дети болот. Казалось, все очень просто. Чем больше рисовых полей, тем больше комаров и малярии. В Европе издавались королевские указы, запрещавшие посев риса вблизи городов.

Для риса придумали особый комбайн. Он на широких гусеницах, чтобы не увяз в пашне, которая к жатве не всегда успевает просохнуть.

Много лет спустя разобрались, что дело обстоит как раз наоборот. Чем больше рисовых полей, тем меньше малярии. При одном условии: если вести хозяйство грамотно и лишней воды по сторонам не разливать. Происходит это потому, что под рис отводят обычно места болотные, где и без риса водились комары. С приходом культурного хозяйства воду на поля то подают, то спускают, что для комаров невыгодно.

Нередко еще на рисовых чеках (так называют участки рисовых плантаций) разводят рыбу. Чаще всего карпа. Карп поедает личинок комаров, ниву удобряет и дает мясо. Правда, в тропических странах бывает, что разводится дикая, сорная рыба. Она подгрызает стебли риса и снижает урожай.

Сейчас малярийные страхи позади, но проблем не становится меньше. И первая проблема — «бронзовая болезнь». Уже давно ее стали замечать в Индии и других странах, где сеют много риса. Месяца через два после посадки листья этого злака приобретают красно-коричневый оттенок. Затем отсыхают и опадают. Бронзовая болезнь поражала те плантации, где агротехника стояла на высоте и применялись все самые современные удобрения. Это было тем более досадно, что не действовали даже самые активные стимуляторы растений — азотные удобрения, не поднимали урожай. Напротив, чем больше валили азота, тем меньше получали урожай.

Защитные плёнки на зёрнах злаков: риса, ячменя, пшеницы — полбы для нас досадное препятствие, лишние хлопоты и потери. Когда зерно отделяют от плёнок, теряется много ценных продуктов.

Наконец выяснили, что азотные удобрения создавали слишком кислые растворы в почве, а в таких условиях прекращали свою полезную деятельность микроэлементы. И в первую очередь цинк. С тех пор стараются не перебарщивать с азотом и фосфором и добавлять цинк. Тоже, конечно, в меру.

Совсем недавно агрономы мечтали о стопудовом урожае зерна. Сто пудов — это 16 центнеров. Теперь, применяя удобрения, получают вчетверо-впятеро больше, по 50—60 центнеров. Но ученый из Всесоюзного института риса В. Алешин задался целью получить вдвое больше! Обычными удобрениями и даже микроэлементами такой цели достигнуть было нельзя. Он решил испытать лигнин — отброс комбинатов, которые перерабатывают древесину.

Древесина состоит из волокон целлюлозы и лигнина. Лигнин пропитывает клеточные оболочки и обеспечивает их прочность. Лигнин выбрасывают как ненужный балласт производства. Он засоряет реки и губит в них все живое. В почве лигнин ведет себя совсем по-иному. Он становится удобрением величайшей силы. У Алешина на Кубани урожай риса поднялся вдвое и достиг фантастического объема—118 центнеров. Впрочем, ведь так происходит и в лесу. Упадет подгнившая вековая сосна. Высыплется коричневая труха. Труха — это и есть лигнин. Гриб, который погубил сосну, съел целлюлозу, лигнин остался. Лесная почва от лигнина тоже становится богаче. Но рис отзывается на лигнин почему-то наиболее бурно!

Поле для риса должно быть идеально ровным. Никаких там холмиков или ложбинок, чтобы растения были залиты водой одинаково. Зальешь меньше, появятся сорняки. Зальешь выше нормы — задохнется рис. Трудно представить себе, как можно достичь такой точности, чтобы только на три сантиметра ниже или выше. Ведь работают грубые машины: бульдозеры, скреперы, грейдеры. Но достигают. Рисовый чек выглядит издали так, словно это огромный бильярдный стол, окантованный валиками, чтобы не утекла вода.

Еще нужно позаботиться о том, чтобы чеки были выше водоема, куда придется сливать воду перед уборкой риса, ибо убирают рис не по воде, а по сухой почве. О том, как важно это условие, я убедился, когда попал на уборку риса в Крым. Директор совхоза «Искра» привез меня на границу своих владений, к берегу Сиваша. Рисовые чеки «Искры» почти вплотную подходили к обрывистому берегу, и в полуметре ниже плескалась сивашская вода. Будь рисовый чек глубже на полметра — вода с него уже не побежит!

Но самая главная проблема риса, как и всякой другой культуры,— сорта. Метелка у риса тяжелая. Зерна точно налиты свинцом. Если дать хорошее удобрение, метелка станет еще тяжелее, и от ветра стебли повалятся. Рис поляжет. В тропиках ветры особенно сильны. Там и возникла мысль создать сорта риса с короткой соломиной, неполегающие. Такие сорта создали в Международном институте риса на Филиппинах. Они не полегают.

Наши рисоводы тоже создали карликовые сорта. До сих пор всеобщим уважением у нас пользовался довоенный сорт Краснодарский-424. Он работает уже сорок с лишним лет. Он позднеспелый и дает большой урожай. Но стебель у него длинный, да и срок выращивания слишком велик — четыре месяца. А в последнее время стали замечать, что срок этот увеличился до пяти месяцев.

Как сократить? Японцы в этом случае поступают так. Осенью после уборки урожая они осторожно выкапывают корни риса и уносят их в прохладное помещение, где не бывает мороза, так же, как мы уносим на зимнее хранение в подвал клубни георгинов. Весной корни снова сажают на поле. Растения от готовых корней отрастают гораздо быстрее, чем из семян. Ученые из города Омия, придумавшие такой способ, сэкономили двадцать дней!

Наши селекционеры из института риса создали сорт Малыш, который решает ту же проблему без трудоемкой ручной посадки. Малыш созревает раньше своего предшественника — Краснодарского-424 на полмесяца, а в благоприятные годы и на месяц раньше.

Из всех продовольственных культур рис чаще других используют в разных поговорках и шутках. «Не говори, что занят, если не сеешь рис!»— говорят на Мадагаскаре. «Покажи мне свой рис, и я скажу, кто ты!», «Не убеждай глупца — не успеешь сварить рис!» А в Индонезии уж и совсем категорично высказываются: «Если не любишь рис, ты — не индонезиец!»

Любовь к рису вызывается, конечно, не только силой традиций. В первую очередь эта любовь зависит от природных условий страны, где рис растет лучше других культур. Не обходится, естественно, и без исключений. Об одном из них поведал нам после Отечественной войны писатель Константин Симонов. Прибыв в марте 1946 года на остров Хоккайдо, он услышал от одного из японских специалистов, что уровень сельского хозяйства значительно задержался на этом острове по сравнению с более южными по вине... риса!

Дело тут вот в чем. Японцы преклоняются перед этим злаком настолько, что даже залежавшиеся, засохшие в камень рисовые лепешки разбивают на наковальне молотком и снова пускают в оборот. Их не смущает и то обстоятельство, что геронтологи считают рисовую диету не отвечающей долголетию. Что же касается острова Хоккайдо, то он совершенно не подходит для выращивания риса. Там слишком холодно. Для японцев Хоккайдо, как заметил Симонов, примерно то же, что для жителей Подмосковья Колыма или Камчатка. На Хоккайдо отлично растет рожь, удается пшеница, но не рис. Однако японцы, верные своим привычкам, сеют рис и на Хоккайдо. Немудрено, что страдает все сельское хозяйство северной окраины Страны восходящего солнца.