главная

назад

вперёд

Капуста

Архангельским огородникам в старые годы не давалась кочанная капуста. Подходила осень, а кочаны не завязывались. Старики уверяли: все дело в тёмных ночах. Там, в Архангельске, с первой половины мая до конца июля совсем нет тёмных ночей.

Молодежь смеялась и говорила, что это чушь, но кочаны нормального размера и действительно удавались редко. На рынке самым ходовым, самым обычным был вилок размером с кулак. Если же на базар привозили товар покрупнее, весом в два или три килограмма, то собиралась толпа полюбоваться на невиданное зрелище.

Слух о капустных неполадках дошёл до Петербурга, и овощеводческий журнал командировал своего специалиста в Архангельск. Тот походил по огородам, поговорил с хозяевами. Неудачи с капустой объяснились совсем просто. Архангельцы сажали рассаду слишком поздно, плохо готовили почву, в жару не поливали, и почва высыхала так, что становилась похожей на золу. С вредителями не воевали. Где уж тут хороший кочан?

Однако случались оказии с капустой и в самой столице. До нас дошла история с петербургским огородником И. Нечаевым. Он выращивал отличный северный сорт капусты Слава (его и до сих пор видим на огородах!). У Славы были красивые круглые кочаны, в меру белые и очень вкусные. Наружных листьев вырастало так мало, что лишнего места капуста не занимала. Самым главным достоинством Славы считали ранний урожай. К началу июня Нечаев уже вез первую продукцию на рынок.

Сейчас, конечно, июньской капустой никого не удивишь. Мы избалованы майской продукцией, которую везут с юга, из Азербайджана. А в начале века приходилось довольствоваться своей, местной.

Нечаев, конечно, тоже мечтал о майской. И надо же так случиться: он услышал, что такая капуста выведена. Называлась она Йоркской скороспелкой. Забыв о пословице, что от добра добра не ищут, Нечаев добыл семена, и счастье ему улыбнулось. Первые кочаны он срубил именно в мае! Вкус нового сорта оказался совсем неплохим. И наш огородник поспешил на рынок в надежде хорошо подзаработать.

На рынке капусты, конечно, еще не было. Вокруг Нечаева собралась толпа любопытных. Однако они только смотрели, переминаясь с ноги на ногу, но брать не решались. Смущала форма товара. Вместо привычных округлых кочанов Славы или не менее знакомых плоских вилков Брауншвейгской, перед покупателем лежали конические, как крупные сосновые шишки, довольно рыхлые кочанчики. Некоторые принимали их за кочанный салат. Большинство посетителей рынка утверждало, что кочаны — прошлогодние, которые пошли в рост и вскоре зацветут. А поэтому брать проросший товар совершенно бессмысленно.

Бедный огородник так ничего и не продал. Пришлось отвезти товар домой и реализовать в своем семействе. Часть он бесплатно роздал знакомым. После этой неудачи он вернулся к испытанной Славе, а о Скороспелке вспоминал с неохотой: одни убытки.

В свое время капуста озадачила даже такого классика биологии, как Чарлз Дарвин. Он знал намного больше других, проехал весь свет. И все же его всегда поражала капуста с острова Джерси, что лежит в проливе Ла-Манш. Когда джерсейская капуста зацветала, стебли поднимались лесом. Не на полметра-метр, как обычно, а на три-четыре. На самых высоких, пятиметровых, вили гнезда сороки, принимая их за деревья.

По этому поводу журнал «Садовая хроника» поместил даже статью под заголовком «Древесина из капусты». Впрочем, он не ошибся. Местные жители использовали капусту не столько для еды, сколько для разных других надобностей. Из стеблей делали перекладины, палки. Одну палку даже в музей поместили в ботаническом саду Кью возле Лондона.

Широкие листья капусты ложатся на землю и защищают её от сорняков и от потери лишней влаги. Знаменитый огородник Ефим Грачев вывел такой сорт капусты, которая закрывала всю землю без остатка.

Необычное поведение капусты на острове Джерси Дарвин объяснил тем, что там свой, джерсейский климат и свой способ выращивания овощей. В том, что великий биолог не ошибся, можно убедиться и в наши дни. Перед войной в Адлере вывели очень ценный сорт капусты. Его и назвали знаменательно: Номер Первый. Адлерский сорт созревал не за пять месяцев, как обычно, а за два с половиной. И форма кочана была самая лучшая — круглая, а не плоская и не в виде чугунка, который ставят в русскую печь.

Конечно, этот новый сорт сразу же повезли в Москву и еще дальше на север, потому что именно там, а не в Адлере, так необходима скороспелость. Что тут произошло! В лесотундре гость повел себя не совсем обычно. Вместо ожидаемых кочанов он стал гнать прикорневые листья. Они достигли полуметровой длины.

Правда, несколько кочанов все же завязалось. Но форма их начисто отличалась от классической. Один тянулся цилиндром вверх. Другой распластывался, как толстая лепешка. Третий оказался однобоким, точно его стукнули чем-то тяжелым.

Тогдашние агрономы объяснили себе эту странную историю тем, что могли перепутать семена. Будто бы к Номеру Первому по халатности примешали другой сорт. Много позднее выяснилось, что семена ни при чем. Север так воздействует на уроженку теплой Европы, что у капусты начинаются разные пертурбации.

Вот что рассказывает по этому поводу знаток овощей, профессор А. Ипатьев. Он привез с Украины и высадил под Москвой украинский сорт Мариупольку. Та тоже не стала давать нормальных кочанов. Вместо них на кочерыге красовались три-четыре крохотных кочанчика и тут же зацветали. Зато другая часть рассады вела себя как раз наоборот. Проявляла странное упрямство. Растения не зацветали через законные два года.

У капусты брокколи, как и у цветной, в пищу используют цветочные бутоны. У брокколи они фиолетовые или зелёные. Брокколи выгоднее цветной. В ней больше белков, углеводов и витаминов. А на смену срезанной головке вырастают новые.

Но и в обычных условиях средней полосы России капуста не всегда ведет себя по «закону». Вы, наверное, заметили, что хозяйки всегда стремятся выбрать вилок покрепче, потверже, потяжелее. Рыхлый, легкий бракуют. Слабый!

Им и в голову не приходит, что слабая капуста — это и есть, с точки зрения ботаника, самая нормальная. Листья в кочане у неё сложены в закономерном порядке, один за другим, перекрывая друг друга. По очереди. А если порядок нарушен и листья складываются супротивно, то на стебле, на кочерыге, их уместится больше. Кочан станет плотнее, увесистее.

У Номера Первого нормальным расположением листьев может похвалиться половина кочанов. У старинного сорта Сабуровки —три четверти. Там хозяйкам и выбирать нечего. Зато у современной Белорусской нормальных очень немного. Зато восемьдесят три процента тугих, крепких и сочных кочанов. Ненормальных. Они белее, лежат дольше, и Сахаров в них больше.

Соблюдая объективность, замечу, что не один только сорт обеспечивает плотность кочанов. Вмешиваются и другие обстоятельства. Возле озера Онтарио на канадской территории выстроили как-то завод, который производил никель. Завод поработал несколько лет, и стали замечать, что капуста на местных огородах становится все рыхлее и слабее. Виновником оказался никель, засоривший окрестные поля. Правда, завод выбрасывал в вентиляционные трубы еще и другие токсичные металлы и среди них кобальт. Однако на капусту кобальт не оказал никакого воздействия.

Более того, нашёлся даже такой элемент, загрязняющий окружающую среду, который приносит капусте не вред, а явную пользу. В последние годы печать все чаще сообщает о кислых дождях. Один из источников кислых дождей — сернистый газ, который выбрасывают трубы котельных. Вред от кислых дождей ясно ощутим. Падает прирост лесов. Вода в озерах становится слишком кислой для рыбы. Соседние государства предъявляют друг другу претензии по вине сернистого газа, не знающего границ.

И тут совершенно неожиданно для всех прозвучало сообщение о том, что сернистый газ и кислый дождь могут приносить и некоторую, хотя и небольшую, пользу. Речь идет о сере, которую несет с собою сернистый газ. Во многих случаях в почве серы не хватает, и кислый дождь служит как бы даровым серным удобрением.

Если обратиться к нашей капусте, то ей серы требуется больше, чем любой другой ходовой пищевой культуре. Больше чем полпроцента содержит серы капуста. Это очень много. Если не хватает серы, в капусте накапливаются нитраты и не образуются белки. Процесс останавливается на полпути. Нитраты в капусте опасны. Канцерогенные свойства их доказаны. В этом смысле кислый сернистый дождик создает некоторую гарантию, что капуста не накопит опасных нитратов.

Еще одна важная проблема — вредители. У капусты их немало. То земляная блоха. То бабочка-капустница. То разная другая нечисть. Блоха испокон веков досаждала огородникам. Чего только не предпринимали против вредного жучка. Некоторые выставляли на грядах тарелки с медом. В мед капали масло из сурепки. Запах сурепки привлекал блох, потому что это растение из того же семейства крестоцветных, что и капуста. Блохи прыгали в медовую воду и погибали.

Другие посыпали огороды золой. Третьи поливали грядки соком из листьев живокости. Те, кому все эти способы не помогали, устраивали рассадники не на земле, а на столбах, на высоте около метра. Сооружения выглядели весьма странно и напоминали свайные постройки тропических племен.

Положение с капустой временами становилось прямо-таки угрожающим. Некоторые крестьяне традиционные русские щи стали есть только по праздникам. В обычные дни не из чего было варить. Профессор П. Штейнберг, двадцать лет обследовавший огороды, ни разу не встречал таких, где бы не было земляных блох.

Однако опыт помог ему разработать совершенно оригинальную тактику борьбы с этим жучком. Он заметил, что тёмно-синий жучок ведет себя по-разному с разными растениями из капустной родни. Если капусту, брюкву и репу помещали на разные гряды, то жучок орудовал на всех сразу. Если же их размещали вперемежку, все на одной гряде, то блоха становилась разборчивой. Сначала принималась за кресс-салат. Съев его, перебиралась на репу. Прикончив репу, наваливалась на брюкву. И только после этого приступала к уничтожению капусты.

В наши дни вредителей уничтожают химикатами. Однако ученые продолжают искать безвредные способы. Не так давно институт овощеводства в Дании заявил, что лучший способ спасения капусты — закрывать плантации сетками с ячейками в полтора миллиметра. И хотя сетка задержит пятую часть света, зато повысит температуру на полтора градуса, что очень важно на Севере. Орошать и удобрять сетка не мешает.

Пока институт рекомендовал сетку для небольших огородов. Но датчане надеются, что вскоре можно будет её применить и на больших площадях, если наладить механическую установку сетки.

Конечно, не одни вредители решают судьбу капусты. Еще решает вода. Дикая капуста и по сей день обитает на крутых утесах океанских берегов Европы. Прибой клубит там водяную пыль, и воздух постоянно напитан влагой. Лишняя влага тотчас же стекает обратно в море. Избытка воды наша знакомая не терпит. В болоте не растет.

Агрономы это помнят и стараются высаживать рассаду в пасмурную погоду. И в дождь. Некоторые советуют даже во время сильного ливня.

Профессор А. Карцов в свое время попытался проверить этот совет. Когда на горизонте появились тяжелые грозовые тучи и в воздухе наступило затишье, он вывез рассаду на поле. Чуть только ливень обрушился на землю, профессор начал посадку. Он сразу же вымок до нитки, но упрямо продолжал трудиться. Увы, жирная глинистая почва приставала к рукам, на ноги налипали огромные комья грязи. Они мешали передвигаться.

Наконец профессор обессилел и сдался. Еле живой он брел восвояси. Дождь к этому времени уже перестал. На соседнем поле трудился такой же фанатик. Но у того все шло гладко. Земля к рукам не приставала, и рассада быстро и ловко утверждалась в лунках. Сосед применил простой прием, о котором Карцов не догадался. Он заранее сделал на поле лунки и посыпал их перегноем. Поместить в лунку рассаду оказалось пустячным делом.

В другой раз профессор сделал такие же приготовления. Он тщательно выкопал лунки и раструсил над ними перегной. Однако дождь не приходил. Карцов ждал день, два, три. Наконец он понял, что если не начнет работу, то рассада перерастет. И затеял посадку без дождя. Дело было перед троицей. Чтобы не сажать в праздник, профессор решил проделать работу в один день.

День выдался жаркий и душный. Сажали с утра до вечера. Результат оказался неожиданным. То, что было посажено до полудня, погибло. То, что после полудня, сохранилось. Рассаду погубила жара. Те растения, которые были высажены во второй половине дня, прижилась. Их спасла предвечерняя прохлада.

Есть у капусты и еще одно слабое место. Ей требуется большое жизненное пространство. Квадратный метр на кочан. Беда в том, что эту территорию наша героиня осваивает лишь ко второй половине лета. А до этого приходится постоянно сражаться с сорняками. Профессор П. Штейнберг предложил уплотнять капусту другими полезными овощами. Первыми посадил огурцы. Огурцы быстро задрапировали голую землю своей листвой. Конечно, Штейнберг понимал, что в середине лета придется их убирать, чтобы дать простор капусте. И он выбрал самый скороспелый по тем временам сорт Муромский. Они и правда принесли урожай в середине лета, но значительно раньше, чем ожидал профессор. На соседней плантации, где Муромские росли без капусты, сами по себе, плоды еще только начали завязываться. Штейнберг догадался, что это капуста защитила огурцы от холодных ветров и создала им комфортные условия.

Обрадованный огородник на следующий год заменил огурцы картофелем. Как и прежде, выбрал скороспелый сорт Раннюю Розу. Он прорастил клубни заблаговременно и высадил среди капусты. К середине лета собрал неплохой урожай клубней.

А сосед посеял в капусте брюкву. Но ему не повезло. Брюква — овощ поздний и растет быстрее всего в те же сроки, что и капуста. Они начали друг друга теснить. Никакой выгоды огородник не получил.

Интерес к опытам Штейнберга не остыл до сих пор. Как ведет себя капуста по отношению к собратьям по грядке? Как растут после её ухода другие растения? Довольно тут еще неясного и спорного. Заметили, что после капусты сильно страдают пшеница и клевер. Нашли и виновника — капустный лист, который остается на поле после уборки. Он выделяет глюкобрасси-цин, ядовитый для многих растений. Впрочем, горох, занимая капустное поле, получает явную выгоду. Яды капустного листа очищают почву от грибков, которые вызывают гниль корней. Сам горох от этих ядов не страдает.

Идут годы, меняются сорта капусты, меняется и отношение к ней. В прежнее время ценились крупные кочаны. История сохранила любопытный факт. В Вену на выставку приехал русский огородник Е. Грачев. Он привез такие крупные вилки, каких еще не видел свет. В газетах помещали рисунки: житель Вены везет на тачке грандиозный кочан. Подпись: «Этого кочана мне с семьей хватит на год».

В тридцатые годы нашего столетия во время экономического кризиса множество переселенцев потянулось из центральных штатов США на Аляску. Они захватили самый надежный для Севера овощ — капусту. Потом с грустью вспоминали о своих родных очагах, оставленных там, на юге. Может быть, не выдержали и вернулись бы, если бы не капуста. Она росла на Аляске так роскошно, что давала кочаны не по два и не по четыре килограмма, как обычно, а по двадцать — двадцать пять. Переселенцы уже не могли вернуться к двухкилограммовым кочанам и остались на Аляске.

Между тем капустных дел знатоки пытаются заглянуть вперед. Дать прогноз на будущее. Что ждет скрипучее создание через десять-пятнадцать лет? Какие будут сорта? Какой кочан? Сошлись на том, что кочан будет уменьшаться. Семьи стали небольшими. Если взять вилок покрупней, куда девать остатки?

Известный овощевод Н. Хороших вспоминает, что в семидесятых годах испытывали американский комбайн фирмы «Лоув». Машина, в общем, была неплохая, но на наших полях не пошла. Дело в том, что в США капуста не основная культура, а второстепенная. Урожаи там в три раза меньше, чем в Подмосковье. И комбайн рассчитан на малые кочаны. Взять же двух-трехкилограммовые для него оказалось не под силу. А ведь без крупных вилков тоже обойтись нельзя. И солить их лучше. Да и голубцы из маленького вилка не получатся.

Мир производит капусты меньше, чем помидоров, хотя втрое больше, чем огурцов.

Четвертую часть мировых запасов собирает наша страна. Шестую — Китай. Десятую — Япония. Урожай в мире в среднем — около двух килограммов с квадратного метра. В Швеции — около пяти. В Бельгии — 10. Наш Номер Первый полярный дает столько же — десять. В Сибири и того больше. Сорт Слава — двенадцать, а рекордные урожаи достигают двадцати.